Моника Левински: Сейчас я начинаю понимать, что наши отношения могли быть злоупотреблением со стороны Клинтона

Моника Левински в сентябре 2017 года.

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

Все любят годовщины, хотя иногда поводы попадаются не всегда достойные. Уже в следующем году в США будут отмечать "юбилей" одного из самых громких внутриполитических скандалов - попытку импичмента президента США Билла Клинтона. Вот и американский журнал "Вэнити Фэйр" опубликовал на днях интервью с одной из самых узнаваемых женщин 90-х годов прошлого века - Моникой Левински. В 1998 году эта практикантка Белого дома наделала немало шума, чуть не лишив Клинтона президентского кресла. Сегодня она вспоминает былые годы, "Комсомольская правда" публикует самые интересные выдержки из ее монолога изданию.

ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ

Это было в рождественский сочельник 2017, я отдыхала с семьей в одном из ресторанов Манхэттена. Я увидела Человека В Шляпе, он был частью компании, которая сидела в зале. Этот мужчина выглядел знакомым, и вдруг у меня щелкнуло в голове. Неужели это он?..

Когда я подошла к нему и спросила "Вы не..." мужчина улыбнулся и сказал "Позвольте представиться, я Кен Старр". Приветствие было необходимо, ведь я на самом деле я впервые в жизни встретилась с ним лично.

Пожимая его руку, я пыталась справиться с волнением и старалась осознать теплоту, которую он излучал. В 1998 году он был независимым прокурором, который расследовал мое дело, человеком, чьи люди вместе с группой агентов ФБР затолкнули меня в номер отеля рядом с Пентагоном и заявили, что мне светит 27 лет, если я не буду сотрудничать с ними. Этот человек превратил жизнь той 24-летней девушки в ад, пытаясь расследовать и привлечь президента Билла Клинтона к ответственности по обвинениям в препятствии правосудию и лжи под присягой. Той самой лжи о том, что Клинтон поддерживал со мной внебрачные отношения в течении долгого времени.

Моника Левински и Билл Клинтон в 1998 году.

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

Кен Старр спросил меня несколько раз, все ли со мной нормально. Со стороны могло показаться, что все эти годы он беспокоился за меня. Его поведение было чем-то средним между безразличием и странностью. Он продолжал трогать мою руку, и мне было это неприятно.

Я повернулась и представила его своей семье. Это может звучать странно, но я была намерена напомнить Старру, что 20 лет назад он со своей командой прокуроров охотился и терроризировал не только меня, но и мою семью. Например, мою мать, которая должна была рассказать то, в чем я признавалась ей в личных беседах, или моего отца, которому угрожали начать расследование в отношении его медицинской практики. И даже тети. с которой я ужинала в ту ночь. И все это потому что Человек В Шляпе считал, что я могу быть полезной ему в том "большом деле" против президента США.

Мне было странно видеть Кена Старра как обычного человека. В конце концов я собралась с силами. "Хотела бы я тогда сделать другой выбор, - с запинкой сказал я. - Я бы хотела, чтобы вы и ваши сотрудники тоже поступили по другому". Потом я уже поняла, что пыталась дать ему возможность извиниться. Но он этого не сделал. Он просто сказал со своей загадочной улыбкой: "Я знаю. Это было несчастье".

ДОМОГАТЕЛЬСТВА ПО-АМЕРИКАНСКИ

Только сейчас, в 44 года я начинаю понимать, насколько неравноправным было положение между президентом и стажёром Белого дома, Он был моим начальником, самым могущественным человеком на планете. Я начинаю принимать во внимание мнение, что в таких обстоятельствах идея согласия может быть спорным вопросом (дисбаланс власти и способности злоупотреблять ею существует даже тогда, когда секс произошел по обоюдному согласию). Он был на 27 лет старше меня, с богатым жизненным опытом. В то время он находился на пике своей карьеры, а я пришла на первое место работы сразу после окончания колледжа.

В течение нескольких лет после скандала у меня диагностировали посттравматическое стрессовое расстройство, очень болезненное и дорогостоящее. И до сих пор я не исцелилась. Я думаю, что моя травма была частью общей национальной травмы, вызванной тем скандалом.