«Афоня» был самым популярным фильмом Георгия Данелии.
Фото: кадр из фильма
«Афоня» был самым популярным фильмом Георгия Данелии. За год с момента выхода его посмотрели 62 миллиона человек («Мимино», для сравнения, не собрал и 25 миллионов зрителей). В списке самых кассовых отечественных фильмов за всю историю советского проката «Афоня» занимает 15-ю строчку: позади и «Неуловимые мстители», и «Война и мир» Бондарчука, и даже «Иван Васильевич меняет профессию».
Критик Денис Горелов нашел объяснение такому феноменальному успеху: к середине 70-х огромное количество людей, подобно сантехнику Борщову, переехало из деревни в город, где они чувствовали себя отчаянно чужими, мигрантами; их спальные районы с общагами и пригороды, «лимитограды», были сродни Чайна-таунам и «маленьким Италиям». «Он был современный колобок, городу чужой и деревне чужой, но его вдруг стало очень много, Афони, до такой степени много, что можно образовать целую колонию Афонь — при каждом городе». Они-то и узнавали себя в герое Леонида Куравлева, отчасти списанном из жизни (сценарист Александр Бородянский вспоминал, что один сантехник влюбился в его жену и повадился наведываться в их квартиру под предлогом усовершенствования раковин в ванной комнате и на кухне).
СЛЕСАРЬ-АНТИСОВЕТЧИК ИЗ ЖЭКА №2
Впрочем, Бородянский сначала начал писать сценарий про маляра. Потому что сам работал маляром-штукатуром в родной Воркуте (а параллельно с покраской стен заочно учился во ВГИКе - этот сценарий был его курсовой работой). Только через несколько страниц он остановился и подумал, что идет куда-то не туда. Маляр, бесконечно водящий кистью взад-вперед, вдруг представился менее интересным персонажем, чем сантехник, ежедневно общающийся с самыми разными людьми.
Во ВГИКе сценарий, названный «Про Борщова, слесаря-сантехника ЖЭКа №2», не понравился - показался слишком критическим по отношению к советской действительности. Вопреки неодобрительным отзывам, Бородянский решил послать его на конкурс сценариев о рабочем классе - и неожиданно получил главный приз, да еще и денежную премию в тысячу рублей. И все завертелось.
Сначала сценарий попал на киевскую киностудию имени Довженко, и там режиссер Леонид Осыка сразу определил на главную роль Борислава Брондукова. Но потом сценарием заинтересовался Данелия, один из самых известных советских режиссеров. Ему хотелось снять что-то максимально непохожее на предыдущие картины, «Не горюй!» и «Совсем пропащий», действие которых разворачивалось в XIX веке в экзотических Грузии и Америке. И проект переехал на «Мосфильм», а Брондуков роль потерял.
В Москве на роль Афанасия Борщова пробовалась целая толпа замечательных актеров. Георгий Бурков был всем хорош, но показалось, что он не очень-то удачно смотрится в дуэте с Евгенией Симоновой. Молодой и еще мало снимавшийся в кино Николай Караченцов страстно хотел играть Афоню, но был отвергнут - по одной легенде, из-за того, что ассистентке Данелии чем-то не понравилась его улыбка. Не подошел Владимир Меньшов - возможно, потому, что показался чересчур положительным (его самой известной ролью на тот момент был председатель колхоза в картине с говорящим названием «Человек на своем месте»). Отказали Семену Морозову (звезде фильмов «Семь нянек» и «Семь невест ефрейтора Збруева»), Борису Щербакову, Ивану Бортнику, Владимиру Носику, Вячеславу Долгорукову, Виктору Проскурину…
В конце концов, как говорил сам Данелия, кандидатов на роль осталось трое: Владимир Высоцкий, поляк Даниэль Ольбрыхский и Леонид Куравлев. «Три замечательных разных актера. Три разных фильма. Остановились на Куравлеве. И не ошиблись! Есть в Куравлеве какой-то секрет. Афоне в его исполнении прощают то, чего никогда бы не простили ни Афоне Ольбрыхского, ни Афоне Высоцкого. А этого мы и добивались. Нам хотелось, чтобы зрители в конце фильма не возненавидели нашего Афоню, а пожалели».
Правда, продюсер Галина Белинская, работавшая ассистентом директора на «Афоне», вспоминала, что Данелия счел Куравлева несколько полным: взял фотографию актера и обвел фломастером внутри его фигуры силуэт - обозначил, насколько ему нужно похудеть. Куравлев похудел.
ЕВГЕНИЮ СИМОНОВУ ВЫКРАЛИ СО СЪЕМОК «ПРОПАВШЕЙ ЭКСПЕДИЦИИ»
На роль Кати пробовалось много девушек (в основном студенток актерских вузов). Режиссеру с первого взгляда понравилась юная Евгения Симонова, уже известная стране по фильму «В бой идут одни «старики». «Она в фильме будет луч света в темном царстве» - решил Данелия и утвердил ее без проб. Но оказалось, что Симонова играть в «Афоне» не может - она занята в большой роли в приключенческом фильме «Пропавшая экспедиция», съемки которого идут в Башкирии. Директор картины Александр Яблочкин лично поехал в Башкирию и привез Симонову в Ярославль, где шли съемки «Афони». Назавтра начался огромный скандал - выяснилось, что он просто «выкрал» актрису, не спросив разрешения у режиссера и съемочной группы «Пропавшей экспедиции», только оставив записку: «Не волнуйтесь, через три дня будем. Ваш Яблочкин».
Исполняется 45 лет одной из самых известных советских трагикомедий
Фото: кадр из фильма
В результате у Данелии действительно было ровно три дня на то, чтобы снять все сцены с Катей, иначе скандал принял бы совсем драматический характер. «И мы снимали Женю днем и ночью, в буквальном смысле этих слов. (Иногда ей удавалось немного поспать на заднем сиденье машины, пока ставили свет или переезжали с объекта на объект.) А так она была все время с нами на съемочной площадке».
А роль прекрасной дамы из 139-й квартиры, в которую влюбился Афанасий Борщов, могла сыграть Светлана Светличная, но в итоге она досталась Нине Масловой. Это одна из двух самых известных ее ролей в кино, вторая - царица из «Иван Васильевич меняет профессию» («Марфа Васильевна я!»).
Никаких сомнений не было по поводу Евгения Леонова: он, наряду с Вахтангом Кикабидзе, был самым любимым актером Данелии, для него роли находились всегда. Ну и, наконец, Бориславу Брондукову, потерявшему роль Афони и очень из-за этого расстроившемуся, Данелия дал незабываемую роль второго плана. И Брондуков оказался необыкновенно убедителен в образе колдыря Федула - однажды его не пустили в ресторан, где шли съемки, попытались вытолкнуть со словами «Нечего тебе тут делать, пьянь болотная!» (По легенде, одежду Федула Данелия снял с пугала у себя в огороде. А посмотрев, как играет Брондуков, расширил роль, добавив несколько эпизодов, которых не было в сценарии).
МАКАРЕВИЧ В МЯТЫХ ДЖИНСАХ
Сцену на танцах снимали в московском Доме культуры текстильщиков имени Крупской. Данелия попросил найти каких-нибудь популярных и современных молодых музыкантов. Ему привели парней «в мятых дырявых джинсах, в майках, небритые и волосы во все стороны». Они показались режиссеру сомнительными, он счел, что эти ребята могут сорвать съемку. (Это была группа «Машина времени» во главе с совсем молодым Андреем Макаревичем - Данелии, как и большинству взрослых советских людей, его имя в 1974 году ничего не говорило). Для страховки вызвали еще один ансамбль - «Аракс». Данелия совершенно не разбирался в молодежной музыке и был страшно удивлен, когда у здания клуба увидел толпы парней и девушек, рвущихся внутрь - тогда услышать живое выступление «Машины времени» было непросто, да и «Аракс» был очень популярен. Потом Данелия очень гордился тем, что широкая аудитория впервые услышала песню «Машины» в его фильме (хотя в кадре музыканты не появляются - только звучит их «Солнечный остров»).
В той же сцене есть незабываемый эпизод с полногрудой дамой, которую пытается соблазнить Афоня. Чтобы увеличить бюст актрисы Татьяны Распутиной до эпических размеров, на нее надели лифчик, в который положили наполненные водой презервативы. Но те лопнули, как только актриса подняла в танце руки. В результате бюстгальтер решили наполнить крупой - сначала попробовали манную, потом оказалось, что лучше подходит пшенная. Пуговицы и крючки эту тяжелую конструкцию не выдерживали, и лифчик пришлось тупо завязать узлом у актрисы на спине.
Больше всего сложностей было с финалом фильма. В сценарии он был печальным — Афоня, пытающийся убежать от самого себя, садился на самолет и улетал «все равно, куда». Но Данелия решил сделать концовку более оптимистической - и добавил туда кадр с Катей, приезжавшей за любимым в деревню. (Говорят, это придумала подруга режиссера Виктория Токарева; и Бородянский, и Куравлев возражали, но Данелия их не послушался).
Впрочем, он все равно финалом доволен не был. Когда в середине 90-х автор этих строк спросил у него, что бы он изменил в своих фильмах, Данелия неожиданно ответил: «Я бы вообще убрал деревню из «Афони». Но не стал говорить, как закончил бы фильм - а теперь у него и не переспросишь.
«ВЫ КОГДА-НИБУДЬ СПАЛИ С ПЬЯНЫМ САНТЕХНИКОМ»?
Казалось, цензура, вслед за вгиковскими руководителями Бородянского, может счесть «Афоню» антисоветским фильмом: пролетариат в нем пропитан алкоголем и очень не любит работать. И действительно, когда «Афоню» показали в Лос-Анджелесе, приехавшего с фильмом Данелию спросили, собирается ли он возвращаться из США в СССР. Он ответил: «Да». Ему сказали: «Не стоит — вас там непременно посадят». А после показа на кинофестивале в Сан-Ремо Данелию радостно назвали «живым советским диссидентом»…
Но никаких проблем на родине у фильма не было: наоборот, «Афоне» дали высшую категорию, выпустили «первым экраном», заплатили режиссеру повышенный гонорар, да еще и выдвинули на Государственную премию. Данелия в мемуарах приводил этот случай как пример полного отсутствия логики в действиях советского кинематографического начальства.
Вот разве что кинокритики дружно искали способы перевоспитать Афоню. А жены сильно пьющих людей возмущались, что Афанасий Борщов в картине вышел уж слишком обаятельным. Особенно запомнилось Данелия одно письмо. «В нем дама из Омска спрашивала: «Товарищ режиссер, а вы сами когда-нибудь спали с пьяным сантехником?»
В ответном письме я сознался, что не спал. Ни с пьяным, ни с трезвым».
Георгий Данелия
Фото: Иван ВИСЛОВ
САМЫЕ ИЗВЕСТНЫЕ ФРАЗЫ ИЗ ФИЛЬМА
— Гони рубль, родственник! Мне Афоня рубль должен был!
— Теперь по Борщову! Что по Борщову. Борщову… благодарность объявить что ли…
– У нас совсем другой телефон. 50-50-2. Запишите.
—Запомню: полста-полста-два.
— Совести-то у меня — во! С прицепом! А времени нет.
— Если человек разочек оступился, так его всю жизнь долбать будут? Людмила Иванна, эх, Людмила Иванна…
— Да я уже сорок лет Людмила Ивановна, ну и что?
– Да ты на себя в зеркало-то посмотри! Сорок лет! Да тебе больше двадцати шесть в жизни не дашь!
— Тебя как зовут-то, кареглазая?
— Катя.
— А меня Дормидонт. Евлампиевич!
— Товарищ, третьим будешь?
— Что?
— Третьим будешь?
— Что?
— Иди домой, что!
— Афанасий, а ты не знаешь, что там ООН про Гондурас решил?
— А я знаю, кто вы! Вы — крокодил Гена!
— Такой же красивый?
— Такой же добрый!
— Афанасий, если б тебе предложили планету с любой жизнью, ты бы с какой выбрал?
— Да где пиво бесплатно.
— А я б с такой, как наша. Только чтоб войн не было, очагов напряжённости.
— И когда только ты, Борщов, всё успеваешь — и в фонтаны нырять, и на танцах драться?
— От кого бежим?
— Ну, от себя.
— Да от себя-то убежать можно, а вот от милиции не убежишь.