Премия Нацбест: Шизофрения - болезнь нашего времени

Роман Козловой - о "нелюбви" как о диагнозе нашего времени. Фото: Вячеслав Прокофьев/ТАСС

- F20 - это не марка автомобиля. Это медицинское обозначение шизофрении. Две сестры-шизофренички живут с матерью алкоголичкой и ее мужем, таким же психически больным человеком. Но полная безнадега вызывает доверие, и от этого становится еще грустнее, - отметил Троицкий.

Зная Анну Козлову, трудно предполагать, что роман будет каким-то иным. О многом говорит тот факт, что по сценариям Козловой снимала свои сериалы скандально известная Валерия Гай-Германика, а сама писательница (кстати, дочь главреда "Роман-газеты" и первая жена писателя Сергея Шаргунова) считается представительницей ультрашокового направления современной прозы. Девять лет назад Козлова уже чуть было не получила "Нацбест" за роман "Люди с чистой совестью", но тогда ее обошел "Грех" Прилепина.

Книга "F20" начала шуметь еще год назад. Рукопись рекламировал молодой писатель Алекандр Снегирев, лауреат премии "Букер" и по совместительству редактор отдела прозы одного из толстых журналов. По словам Снегирева, рукопись была "просто бомбой", однако "бомбу" не спешили издавать. Редакции браковали "F20" по причине "мрачности".

В итоге роман опубликовали в журнале "Дружба народов" - и, к удивлению самих редакторов, номер был раскуплен в один присест. Такого с номерами толстых журналов не происходило чуть ли не с перестроечных времен. Кто сегодня читает "толстяков"?

То, с каким знанием дела автор описывает состояния больных, ощущения после приема лекарств, навязчивые мысли - заставляют читателя горячо уверовать в то, что автор пишет о себе. Однако это не так.

Как признавалась Козлова, на тему она наткнулась случайно. Серфила по Интернету, обнаружила форум шизофреников и зачиталась. "Меня привлекло то, что шизофреники очень хорошо пишут. Зайди на любой форум и быстро впадешь в тоску. Темы исчерпаны, людям не о чем писать и они начинают демонстрировать свою ограниченность. Здесь было совсем иное".

Примечательно, то награждение произошло на фоне криков и гама по поводу звягинцевской "Нелюбви". Роман Козловой - тоже о "нелюбви" как о диагнозе нашего времени. (Шизофрения - заболевание, при котором человек не способен испытывать чувство любви. По крайней мере, так говорят медики).

Однако "нелюбовь" Козловой совсем иного толка, чем "Нелюбовь" Звягинцева. Козловой удалось быть проще и честнее. Не приплетая политики, не дистанцируя себя на уровень бога, она рассказала о трагедии семьи так убедительно, что ее диагноз обществу оказался именно диагнозом, а не наветом.

Страшен и символичен образ героини - русской девочки, в минуту припадков вырезающей на своем теле немецкие слова. Страшна ее судорожная и безнадежная попытка найти любовь, при полном понимании, что никакая любовь им с сестрой не светит, и в лучшем случае они получат - добермана, а когда он умрет - хозяйственную сумку.

Страшно и недетское осознание того, что за их страдания ответственны взрослые.

- Что же это такое, - мама раскачивалась на стуле с рюмкой водки в руке. Наши дети пьют, занимаются сексом! Как могли мы это допустить?! Что мы сделали не так?

Но при этом - как ни удивительно, в книге нет приговора и тяжелых обвинений.

Две сестры заботятся друг от друге, стараются удержать зыбкую связь с внешним миром, надеются обрести любовь и несут ответственность перед мертвыми. Художнику Сереже, герою их видений, девочки-шизофренички помогают обрести покой и завершить дело, которое он не успел при жизни.

И неожиданный финал: абсурдное переиначивание мопассановской "Жизни" звучит новым жизнеутврждением.

Жизнь, даже в аду, может быть сносной, пока есть забота друг о друге, пока есть ответственность перед нашими мертвыми, которые нас не оставят в беде, даже когда нас оставили наши живые.

Кстати, жанровую принадлежность книги Козлова определила как "кинороман". И несмотря на то, что определение, скорее, условное (роман вышел в номере журнала , посвященном кино), ни члены жюри Нацбеста, ни сама автор не скрывали, что до экранизации - рукой подать.